17 ноября, 2012 
admin 
70 лет назад наши войска начали контрнаступление под Сталинградом, и предшествовал этой знаменитой битве шквал огня невиданной силы. Орудия и минометы обрушили на немецкие позиции десятки тысяч мин и снарядов.
В результате этой атаки были уничтожены 160 вражеских минометных и артиллерийских батарей, разрушены свыше 300 блиндажей и оборонительных сооружений. Враг понес колоссальные потери, а наши войска получили возможность для прорыва эшелонированной обороны по широкому фронту. К этой славной огневой атаке спустя два года был приурочен День артиллерии.
В канун праздника в Доме русского зарубежья имени Солженицына презентовали книгу «Вермахт на советско-германском фронте», вышедшую при поддержке Института истории РАН и центрального архива ФСБ. В это издание впервые вошли судебные материалы из архивных уголовных дел пленных генералов и адмиралов вермахта.
Показания командующего 51-м корпусом 6-й армии генерала артиллерии Вальтера фон Зайдлитц-Курцбаха стали свидетельством глубочайшего психологического стресса немецких солдат. 25 января 1943 года этот генерал обратился к командующему группировкой немецких войск Фридриху Паулюсу с предложением капитулировать, а получив отказ, разрешил своим командирам полков и батальонов сложить оружие. Сам он через несколько дней сдался в плен вместе со штабом корпуса.
А вот запоздалое признание начальника генштаба вермахта Вильгельма Кейтеля: «Мы недооценили силу Красной армии под Сталинградом — иначе мы бы не втаскивали в город одну дивизию за другой. Однако в то время Сталинград был настолько соблазнительной целью, что казалось невозможным отказаться от него».
«Сталинград вошел в немецкий язык как синоним военной катастрофы, — говорит один из создателей книги, старший научный сотрудник Института российской истории РАН Владимир Макаров. — Ни об одной из битв, включая и сражения Первой мировой, немецкие офицеры и генералы не вспоминали с таким ужасом».
Представитель морского ведомства при ставке вице-адмирала Ганс-Эрих Фосс был свидетелем последних дней Гитлера. На допросе он передал слова, сказанные ему фюрером: «Если бы я мог предвидеть, что произойдет, я бы никогда не напал на СССР!» Гитлер не нюхал пороха, и, видимо, потому прозрение у него наступило много позже, чем у солдат разгромленной под Сталинградом армии Паулюса.
Метки: