C Владимиром Кличко мы встречаемся в киевском бизнес-центре «Парус». По соседству с офисом благотворительного фонда братьев Кличко несколькими этажами выше находится офис Виктора Пинчука, бизнесмена и зятя экс-президента Леонида Кучмы, здесь же расположился и центральный офис его компании EastOne. Аккурат напротив кабинетов фонда Кличко на шестом этаже «Паруса» — приемная Виталия Журавского, нардепа от Партии регионов

Пока Кличко-младший разговаривает по телефону, я разглядываю офис: два рабочих стола, по одному на брата, на стене семейные фотографии, кожаный диван. Под два метра ростом, одетый в джинсы и джемпер, Владимир очень похож на брата-политика. Пожалуй, единственное, что сейчас их отличает, — это образ жизни. В то время как старший Кличко большую часть времени проводит в Киеве (политика обязывает, и все дороги ведут к парламенту), Кличко-младший остается человеком мира.

Сегодня он может быть в Лос-Анджелесе, где живет его невеста, голливудская актриса Хейден Панеттьери, завтра — в любимом Лондоне, а послезавтра в Гамбурге, где находится штаб-квартира Klitschko Management Group, промоутерской компании братьев. Управление ею полностью перешло Владимиру Кличко, так как старший брат стал народным депутатом и ушел в большую политику. Политические события заставили Кличко-младшего задержаться в Киеве на баррикадах.

 — Прежде всего я киевлянин и украинец, а не брат политика. И оказался там точно так же, как и каждый митингующий на Евромайдане, — говорит Владимир в ответ на мой вопрос о роли старшего брата в его приезде и поддержке акций протеста.

 — Допустим, Виталий Кличко приходит к власти. Есть конкретные предложения и план, который будет внедрен? — я пытаюсь узнать схему действий у младшего брата, потому что у старшего узнать не удалось.

 — Я доверяю и, главное, верю брату. Я бы не поддерживал его, если бы сомневался в его искренности, пусть он и самый близкий мне человек. Я поддерживаю Виталия в его цели увидеть нашу страну, живущую по европейским стандартам. Где вопрос доверия к судам не стоит на повестке дня, где все понимают, что справедливость восстановится в суде, где хорошее образование получат умные и старательные дети, а не только те, у чьих родителей есть деньги. Я знаю, что брат хочет строить страну, где каждый будет понимать, что власть подотчетна народу, избравшему ее. Какая будет стратегия и какой политический менеджмент — это уже второй вопрос. И скорее этот вопрос должен быть адресован Виталию, а не мне. Точно могу заверить: мой брат никогда бы не допустил такого зверского избиения людей милиционерами. Кстати, ни один сотрудник «Беркута», избивавший студентов, так и не был наказан.

 — Многие говорят, что Виталий Кличко — это прежде всего профессиональный боксер, тогда как в политике он любитель. И недостаток опыта может сделать его инструментом в руках более умелых людей.

 — Это клише. В первую очередь Виталий — человек и гражданин. В истории политики есть достаточно примеров, опровергающих этот стереотип, — Нельсон Мандела, икона мировой политики, был боксером. Писатель Джек Лондон тоже. И что? Шварценеггер и вовсе в прошлом бодибилдер. И это не мешает ему быть в полном политическом и физическом здравии. Рональд Рейган, актер, стал президентом США. Ну а если говорить о спорте — то он закаляет характер и помогает проходить через сложности. Виталий привык к чемпионскому настрою, спорт его приучил к победе, — словно на ринге защищает честь брата Кличко.

 — Вот еще одно клише. Политика — это болото, вступив в которое, не обпачкаться невозможно. Уже сейчас в кулаурах говорят о том, что за вашим братом стоит глава АП Сергей Левочкин.

 — Я уверен в своем брате. Мне никогда не было стыдно за него и знаю, что не будет. Есть много слухов и манипуляций, а в последнее время их становится все больше и больше. Причем ходят слухи уже и вокруг меня. В том числе и заявления, связанные с моим гражданством, якобы я гражданин Германии. Мне пришлось достать паспорт и сфотографироваться на фоне Михайловского собора. Потому что это откровенные инсинуации. Но это все говорит лишь о том, что Виталия Кличко считают политическим тяжеловесом и что его как политика власть боится. Поэтому в ход идут любые способы дискредитации близких. Даже оскверняют память о покойном отце. А что касается Левочкина, то брат никакого отношения к нему не имеет.

 Видно, что вопросы Кличко неприятны и он старательно скрывает раздражение. Пытаюсь сгладить ситуацию, направляя его мысли на что-то светлое. Например, на миниатюрную блондинку, его будущую жену.

 — Ваша невеста также выступает на сцене Евромайдана с обращениями к украинскому народу. Как вы объясняете ей, что сейчас происходит в Украине? Ведь она не знает ни русского, ни украинского языка.

 — Что значит не знает языка? На Майдане она уже и украинскому научилась. Что же она там говорила… Добрий вечір, друзі. А-а-а… Она кричала «Молодець, молодець!» — на лице Владимира появляется улыбка, которая возникает лишь когда говорят о любимых.

 Он рассказывает, что Хейден уехала из Украины, но вновь вернется к рождественским праздникам, чтобы отметить Новый год в Киеве. Мне все-таки интересно, как Владимир и Хейден обсуждают политическую повестку Украины… И обсуждали ли перед ее речью на сцене Евромайдана.

 — Вообще, она по своей натуре активист. Она борется против жестокого обращения с китами и дельфинами, ведет активную кампанию в их защиту. Она отслеживала ленту новостей иностранных СМИ и очень хорошо ориентируется в событиях Украины.

 — Вы выступаете на Евромайдане вместе с лидером националистической партии ВО «Свобода» Олегом Тягнибоком. Он и его коллеги неоднократно категорически высказывались о людях с нетрадиционной сексуальной ориентацией. В то же время вы недавно снялись с братом в рекламной кампании, поддерживающей сексуальные меньшинства…

 — Лезть к людям в спальню и осуждать их за то, чем они там занимаются, — это абсурдно. Кто и что делает за закрытыми дверьми, никого не касается. Главное другое: личные качества человека, поступки и достоинство. Когда я услышал, что на Антимайдане заявляют, мол, мы не хотим «ассоциироваться с ЕС», потому что получим легализацию однополых браков, мне стало смешно. У нас многим есть нечего, а мы, вместо того чтобы поднимать экономику, залазим к людям в постель.

  — Недавно влиятельное немецкое издание FAZ опубликовало ролик, в котором вы и Артур Палатный (кум братьев Кличко и нардеп от УДАРа. — «Репортер») якобы уговариваете силовиков из спецподразделения «Беркут» потолкаться. В СМИ сразу поползли слухи, что это была попытка инсценировать столкновения протестующих с силовиками…

 — Конечно, я видел этот ролик, который власть скопировала с FAZ и выложила где только можно. Это полная ложь. Во-первых, таких фраз из моих уст не исходило. Во-вторых — вы были на передовой?

 — Нет. У меня другая задача — я сообщаю о событиях, а не участвую в них.

 — Поймите, когда по одну сторону баррикад в 3 часа ночи стоят мирные протестующие, а по другую — ребята, наши соотечественники, которые выполняют приказ, в летней обуви, в полуобморочном, в полуголодном состоянии, невозможно полностью контролировать слова и эмоции.

Мы, кстати, их кормили и горячий чай приносили, чтобы они в обморок не падали. Убеждали их не идти против народа, против своих же. И когда один из офицеров «Беркута» говорит: «Мы сделаем все, чтобы эти баррикады убрать и людей жестко наказать», ты сделаешь и скажешь все, чтобы не пролилась кровь, чтобы никого не избили. Поэтому вырезать куски фраз — это нечестное дело. Я сказал тогда: «Никто камни бросать не будет. Мы не должны травить людей газом».

 Там, на баррикадах, было 15–20 человек, в том числе и женщины, с трех сторон окруженные 500–600 силовиками. И я сделал бы многое, чтобы люди не пострадали. Я никого не провоцировал, я не слышал, кто и что говорил, но видео можно «нарезать» так, что настоящая картина будет очень искаженной. Я буду защищать людей до последнего, я не допущу крови.

— То есть это видео — монтаж?

— Да. Хотел бы посмотреть в глаза тому, кто это сделал.

 — Вы готовы были применить силу на баррикадах?

 — Есть достаточно видео в интернете, которое красноречивее слов ответит на ваш вопрос.

— Ну, это тоже может быть монтаж…

 — Повторяю, чтобы не допустить насилия, я сделаю все. Евромайдан — это мирная демонстрация, которая всем показывает, что мы миролюбивая и цивилизованная нация.

 — Вы — человек мира. География вашей жизни — Лондон — Франкфурт — Лос-Анджелес. Но в связи с тем, что ваш брат в большой политике, вашу деятельность также политизируют. Вас это не смущает?

 — Меня никто не тянет в политику. Это мое личное желание. Я активист, и только поэтому нахожусь здесь. Я не состою в партии брата. Я поступаю так как требует моя совесть.

 — И все же. Мы вот сейчас обсуждаем Евромайдан, а неподалеку в Мариинском парке проходит митинг в поддержку Партии регионов, где со сцены выступает Нестор Шуфрич, нардеп-«регионал» и ваш друг, с которым вы отдыхаете в Куршевеле и который приезжает на ваши боксерские поединки. Как расхождения в политической идеологии влияют на такое общение? То есть вашими друзьями являются представители власти, против которой борется ваш брат.

 — На наши поединки приходит много людей. Это украинцы, которые гордятся соотечественниками, добивающимися успехов в спорте. Со многими нас связывают длительные дружеские отношения. Но у каждого разные политические взгляды. За это их никто бить не будет. А вот переубедить — словами, перспективами, сравнениями, поступками — можно. История знает много примеров, когда дружили и даже создавали семьи люди разных политических взглядов. К примеру, когда Арнольд Шварценеггер пошел в политику, он представлял республиканцев, а его жена — демократов. Как могут сосуществовать в браке люди с разными взглядами? Очень просто — для этого должна быть высокая внутренняя культура.

 — То есть за дружеским столом вы с представителями провластной партии не обсуждаете политику и не ведете горячих дискуссий?

 — У нас постоянно ведутся споры на тему «В чем правда, брат?». Но у каждого свои жизненные ценности и ориентиры.

 — Вы и ваш брат знакомы с президентом России Владимиром Путиным? В интернете есть снимки, которые говорят о вашем знакомстве.

Кличко выдерживает паузу.

 — Насколько я знаю, он был в Санкт-Петербурге на Laureus World Sports Awards, и мне кажется, так как я сам не присутствовал, там и состоялось знакомство и пожатие рук моего брата с Владимиром Владимировичем. Также на мероприятии по подготовке к Олимпиаде в Сочи мы общались длительное время с президентом России. Вот и все встречи.

 — В кулуарах власти и оппозиции говорят о том, что на сегодняшний день развернулось нечто большее, чем Евромайдан. Ведется геополитическая борьба России и США за Украину. Об этом косвенно говорит и информационная кампания — в России события освещают так, что якобы протестующие не дали власти установить новогоднюю елку, а в западных СМИ много материалов в поддержку Виталия Кличко как будущего кандидата в президенты в 2015 году.

 — Да, борьба за Украину ведется, но я бы не хотел слишком политизировать ситуацию. Однако не могу не сказать — это и замечательно, и сложно одновременно, что Украина находится в таком выгодном геоположении. И Западная Европа хочет видеть нас достойными соседями, и Восточная Европа желает, чтобы Украина дружила именно с ней. Политическое одеяло тянется то в одну сторону, то в другую. И из этого Украина может получить хорошие дивиденды. Только сделать все нужно грамотно. Страна сейчас «откашливает» постсоветское прошлое, но надо осознать, что от политической и экономической ситуации в Украине будет зависеть и состояние наших соседей. Всех соседей.

http://reporter.vesti.ua