«В Тель-Авиве два молодых человека стояли [перед российским посольством] с плакатами, на которых было написано три слова: два ругательства и русское слово «идиоты». Возможно, они точнее всего выразили ощущения ошеломленности и бессильного гнева, которые испытывают все люди, следившие за делом Сенцова», — сообщает Маша Гессен в The New York Times, упомянув, что вынесенный Сенцову приговор стал поводом для акций протеста у российских посольств в нескольких странах. 

«Два фактора делают приговор Сенцову, суровый даже по российским меркам, особенно значимым. Во-первых, Сенцов — гражданин другой страны, и арестовали его в регионе, который почти весь мир считает частью украинской, а не российской территории. Во-вторых, российский суд воспринимает его как террориста из-за символической нагрузки вменяемых ему преступлений. Его обвиняют в посягательстве на памятник Ленину, который фактически олицетворяет собой российское государство», — указывает Гессен.

«Сенцова судили, как гражданина России. Этот статус ему навязали: суд объявил, что Сенцов автоматически получил российское гражданство, когда Россия аннексировала Крым. Сенцов горячо возражал. Во вторник, когда судья дочитал приговор, Сенцов и Кольченко, стоя в плексигласовой клетке в зале суда, запели украинский национальный гимн», — говорится в статье.

«В норме российский суд признал бы поджоги — неофициального офиса российской правящей партии «Единая Россия» и другой прокремлевской организации — преступлениями против собственности, а не терроризмом, и присудил бы за них не больше пяти лет. Но Сенцова также обвиняют в намерениях взорвать памятник Ленину, а эти скульптуры стали символом того, что Россия продолжает доминировать над Украиной», — полагает Гессен.

«Двадцать лет тюрьмы по обвинению в преступлениях против неодушевленных предметов. Все, что остается, — беззвучно кричать скверные слова в равнодушные фасады российских консульств».

Источник: The New York Times