Кремль / Vida Press фото

Российская пропаганда неожиданно изменила подход к сообщениям о диверсиях на своей территории. Взрывы и поджоги на нефтебазах и объектах военного назначения теперь уже не «хлопки», не «нарушения правил курения обслуживающим персоналом» и даже не «самовольный сход боеприпасов», теперь это – теракты, взрывы и действия диверсионных групп. 

Недавно причиной схода с рельсов грузового поезда, перевозившего топливо под Брянском, официально назвали подрыв путей, причем взрыв был сразу в нескольких местах и с довольно серьезным количеством взрывчатки. Похожая ситуация с подрывом опоры линии электропередачи в Ленинградской области, пожаром на нефтебазе в Крыму, и, конечно же, с последней атакой беспилотников на Кремль.

В интервью русской службе Радио ЛРТ представитель координационного совета по Восточному партнерству Валерий Мацкевич объяснил, почему изменился знаменитый российский новояз.

— Почему российская пропаганда вдруг резко начала называть вещи своими именами?

— Потому что пропаганда идет в ногу с сегодняшней политической повесткой. Что мы видим? Мы видим, что ни у Кремля, ни у его единственного союзника и вассала Лукашенко нет ресурсов противостоять грядущему контрнаступлению украинской армии. Но, тем не менее, каким-то образом нужно проявлять «конвульсии». Нужно в очередной раз намекнуть, что у них в арсенале есть ядерная кувалда. По их мнению, для того, чтобы эти угрозы эффектнее звучали, нужно уже называть все это не просто «хлопками», а терактами (я даже слышал сравнение с Аль-Каидой).

Кремль / Vida Press фото

Чтобы отвлечь внимание от убийства мирных жителей в Украине, Кремль заменяет это посягательством на царя, а для россиян это свято, нельзя поднимать руку на царя. Если говорить о последних взрывах над куполом Кремля, то возникает вопрос, где ПВО и почему она не сработала. Поэтому они разыгрывают эту карту, что раз Украина делает некий теракт, значит и мы оставляем за собой право поступать с ними как с террористами. И что они могут сделать в ответ? На самом деле ничего, в очередной раз попытаются от отчаяния каким-то образом поразмахивать ядерной кувалдой.

— Как вы считаете, будет ли какая-то реакция со стороны Путина и Лукашенко?

— Я думаю, что и Путин, и Лукашенко хорошо понимают, что нет конвенциального потенциала каким-то образом противостоять контрнаступлению ВСУ. Нет потенциальной возможности готовить резерв для формирования сотни тысяч мобилизованных в нужном количестве и с нужным темпом, потому что их нужно обувать, кормить, лечить. Их хватает только на блеф, такой «замах на рубль», чтобы все поверили, что и удар будет соответствующим. А чем еще шантажировать? Только использованием тактического ядерного оружия.

Ядерное оружие / Шаттерсток

Поэтому весь расчет на то, что кто-то испугается или что партнеры начнут с меньшим энтузиазмом помогать в поставке вооружений Украине. Собственно, единственный расчет – что союзники опять начнут дискуссию, а стоит ли злить Путина. И пока они будут дискутировать, Путин выиграет время и оттянет свое поражение или этап поражения. Я думаю, что это максимум, на что они могут рассчитывать.

Помощь Украине / LRT фото

— Невооруженным взглядом понятно, что количество диверсий на российских стратегических объектах увеличилось, атакуют даже Кремль. О чем это говорит?

— Во-первых, мы видим, что украинская сторона продолжает не брать на себя ответственность за все эти события, и мы с вами не можем утверждать, что это дело рук украинской стороны. Мы можем позволить себе немножко поспекулировать на эту тему, что, собственно, украинской стороне получается заходить далеко на территорию России.

С другой стороны, можно предположить, что в России может быть некое внутреннее сопротивление. Кто сказал, что это не какие-то внутренние силы, что это не местные Кулибины в Саратове или в Воронеже запустили дрон, запустили его от отчаяния или из чувства мести. Потому что вот то, как это все выглядело, все-таки меня наводит на мысль, что это может быть дело рук и местного сопротивления, либо каких-то других нероссийских партизанских сил, которые вообще никак не связаны с официальными силами армии или службами.

Но, опять же, здесь я говорю свои частные рассуждения, потому что это могла быть и провокация со стороны российских спецслужб. Они сами запустили «в себя» дрон, для того, чтобы просто иметь повод еще раз громко заявить, что они оставляют за собой право ударить по центру принятия решений, и что украинская сторона – террористы. В большинстве своем я склоняюсь к тому, что вся эта идея – самим запустить и взорвать дрон над Кремлем – созрела в окружении Путина.

— Как вы думаете, заполыхают ли нефтебазы в Беларуси или, может быть, российские объекты на территории страны?

— Я связываю решительность украинской стороны, которая последнее время через медиа и дипломатические сигналы дает понять режиму Лукашенко, что, в принципе, как раньше – не получится. Если вы заметили, что уже достаточно долгое время, после сотен выпущенных ракет с территории Беларуси, ни одна ракета не прилетела.

Это не потому, что Лукашенко одумался, не потому, что Лукашенко раскаялся, а потому, я думаю, что он получил очень четкий сигнал, что если статус-кво будет сохраняться, то Украина оставляет за собой право, чтобы и скопление российских войск, и инфраструктурные ключевые объекты стали легитимной целью, то есть Рубикон уже пройден. Я думаю, что Лукашенко получил достаточно сигналов, чтобы понять и поверить, что украинцы, в отличие от россиян, на мой взгляд, не блефуют. Я думаю, что если бы со стороны Беларуси снова что-то начало бы активно лететь, то, в данном контексте, после такого количества смертей мирных украинских жителей, ничто не остановит Украину от того, чтобы не запустить, собственно, ответный удар.

Радио LRT