Через двадцать семь лет после выхода в свет романа Достоевского `Преступление и наказание» в Москве близ Петровского бульвара была убита родная сестра писателя. Причем обстоятельства этой трагедии до мелочей повторили сюжет упомянутого нами романа. 

Старуха-процентщица

В 1892 году в Первом Знаменском переулке, в верхнем этаже собственного дома жила 68-летняя вдова надворного советника Варвара Михайловна Карепина — урожденная Достоевская. Она была до такой степени боязлива, что даже не решалась нанять кухарку. Ей казалось, что «хахаль» кухарки обязательно ее обворует.

Как правило, Варвара Михайловна беседовала со своими посетителями через приоткрытую дверь. При этом одной рукой она обязательно держалась за ручку двери, а другой за дверной косяк. Единственными живыми существами, которых Варвара Михайловна допускала в три свои комнаты, были ее собачки.

Трижды в неделю старуха выезжала к дочери на Пресню и засиживалась у нее до полуночи. Но ночевать у дочери никогда не оставалась. Исключение составил канун нового 1893 года.  В этот день, когда она шла по бульвару, ее обогнал высокий мужчина. Внезапно обернувшись, мужчина выхватил из ее рук сумочку с шестью рублями денег и ключами.

В тот вечер Варвара Михайловна пожаловалась дочери на страшный сон, мучивший ее третьего дня. Старуха видела себя во сне по пояс голой. При этом верхняя половина ее тела была страшно раздутой. Варвара Михайловна считала этот сон дурным предзнаменованием, предупреждавшем ее о том, что она скоро умрет насильственной смертью. Ровно через двадцать дней эти ее опасения сбылись.

Дыма без огня не бывает

В своих трех комнатах Варвара Михайловна хранила процентные бумаги стоимостью 12 000 тысяч рублей. Кроме того, она ежемесячно получала плату от жильцов пяти собственных доходных домов. Одну часть денег и ценных бумаг Каренина хранила в сундуке. Другую в тумбе письменного стола.

Вид ее коммерческой деятельности предполагал частые обращения в полицию: паспорта жильцов требовали соответствующего оформления. Для этой цели, равно как и для уборки двора, чистоты которого тоже требовала полиция, Каренина наняла дворника Ивана Архипова — крестьянина Владимирского уезда. Этому девятнадцатилетнему парню старуха доверяла на том основании, что двадцать лет знала его отца.

Знакомые Карепиной просили ее быть осторожней с новым дворником. Но старуха не принимала всерьез их советов.

— Помилуйте, — обычно отвечала она, — да Ивана ли мне бояться?.. Он ведь простофиля какой-то. Как ни посмотришь, он вечно что-нибудь жует.

21 января 1893 года в семь часов утра дворник Иван постучал в комнату актрисы Большого театра, жившей в первом этаже. Иван попросил актрису подняться с ним наверх, чтоб установить причину сильного задымления кухни и прихожей.

На вопрос актрисы: почему Иван не позвал кого-нибудь из жильцов, проживающих непосредственно под комнатами старухи, Иван ответил, что те очень поздно встают.

Поднявшись наверх, дворник и актриса установили, что дым выходит из-под дверей зала, служившего Карепиной гостиной. Актриса послала дворника за полицией. Из одного полицейского управления Ивана отправили в другое. Там тоже не проявили особого интереса к сообщению дворника.

И лишь случайный городовой согласился проследовать на квартиру к старухе. Орудуя топором, городовой сбил запоры со всех дверей. Но густой дым, заполнивший все три комнаты, не давал возможности что-либо разглядеть. Тогда городовой шашкой выбил оконное стекло в зале.

Через несколько минут, когда дым, наконец, рассеялся, взорам вошедших предстал лежащий возле письменного стола труп старухи. Верхняя половина ее тела сильно обгорела.

Правой рукой Карепина прикрывала лицо, как бы защищаясь от кого-то. Всех удивило, что нижняя часть платья несчастной старухи аккуратно оправлена. Складывалось впечатление, что она легла на пол, тщательно одернула подол, и уже только потом начала гореть.

На письменном столе лежала керосиновая лампа со снятым стеклом и склянка с керосином. Можно было подумать, что, заправляя лампу керосином. Варвара Михайловна почувствовала себя дурно и, падая, опрокинула лампу. Но тогда первым должен был вспыхнуть подол, а вовсе не лиф. Да и, заправляя лампу керосином, принято было прежде ее гасить.

Тем не менее, следствие пришло к выводу, что смерть Карепиной наступила от «обжогов». Причиной называлось неосторожное обращение с огнем. При всем том дворника Ивана решено было оставить в «сильном подозрении». Причиной послужила пропажа процентных бумаги и ста рублей денег, присланных Карепиной ее сыном из Варшавы в подарок к Новому году.

А также пары дорогих часов: золотых карманных, поднесенных надворному советнику Карепину за долгую и беспорочную службу, и старинных наручных, подаренных Варваре Михайловне ее мужем к дню их венчания. Пропали также мелкие деньги, полученные ею от жильцов в уплату за комнаты.

Архипова подозревал и соседский дворник Козьма, который, помня народное поверье о том, что убийца не выносит похоронного богослужения по своей жертве, стал следить за поведением Ивана во время отпевания старухи. Козьма был свидетелем, как Архипов дважды за время панихиды покидал церковь. А, когда пришла пора прощаться с покойной, Иван, нагнувшись, вдруг резко отпрянул от гроба.

«Богачи»

Через неделю после похорон Карелиной Иван неожиданно для всех стал выказывать наличие свободных денег. Он стал чаще посещать пивную. Купил себе кожаные сапоги взамен валенок. И, разумеется, завел себе подружку.

Но еще более широк в финансовых тратах стал некий Федор Илларионович Юргин — завсегдатай Рождественского бульвара и Грачевки, где собирались потерянные люди. Меньше чем за неделю Юргин приобрел для себя дорогое пальто на лисьем меху, крытое драпом, опойковые сапоги с мелкими калошами, каракулевую шапку.

Грудь свою Юргин украсил увесистой золотой цепью с часами. Вместе с тем, предметом особых сердечных воздыханий Юргина была некая Анна. Девица легкого поведения. Существо доброе, но успевшее оказаться на дне. В одно время с Юргиным Анну навещал Саша Бейлин — перекрещенный еврей. А крестным отцом Саши был тайный агент сыскной полиции. Он-то и попросил Сашу сообщать ему о любых появлениях в Москве процентных бумаг.

В один из дней, неожиданно появившись в комнате Анны, Саша заметил в руках Юргина пачку ценных бумаг с необрезанными купонами, завернутых в клетчатый носовой платок. После ухода Юргина, Саша все выспросил у Анны. Оказалось, что Юргин, внезапно разбогатев, звал Анну уехать с ним сперва за границу, а после купить свой личный дом и зажить богато. Юргин показывал Анне пачку ценных бумаг на сумму, как он сам сказал, двадцать пять тысяч рублей.

Убийцы

В ночь с 31 января на 1 февраля 1893 года Юргина арестовали. На его квартире по Семеновской улице в доме Колесина были найдены вещи и бумаги покойной Карепиной. При аресте Юргин пытался выдать себя за подрядчика, днями уезжающего в деревню для найма работников. Но уже на первом допросе он сознался во всем.

Иван Архипов и Федор Юргин были дальними родственниками. И родились в одной деревне. В Москве они встречались, чтобы поделиться новостями. Как-то в трактире Иван Архипов рассказал Юргину о том, что его хозяйка продала один из своих пяти домов, выручив от продажи 30 000 рублей. По словам Архипова она носила эти деньги при себе. Надо думать, что высоким мужчиной, выхватившим сумку из рук Варвары Михайловны и был Юргин.

Вечером 20 января Юргин пришел к Архипову. Они сели в кухне. Юргин, будучи пьян, сообщил, что пришел убить старуху. Дворник Иван стал умолять Юргина не делать этого. Он даже сознался в том, что случай с продажей Карепиной одного из своих домов — это его выдумка. И никаких денег у старухи нет. Юргин на это ответил:

— Старухи — они хитрые. У них только покопаться, так найдешь денег на пол-Москвы.

Но все же Иван никак не соглашался. Понимая, что вскрыть комнаты без шума ему не удастся, Юргин предложил Ивану следующий план. Архипов должен будет уйти, предварительно крикнув об этом старухе. Все остальное Юргин брал на себя.

Иван мешкал. Тогда Юргин сказал, что старуха все равно скоро умрет, а те деньги, которые у нее имеются, могут составить счастье молодых и сильных людей. Крикнув «барыня, я ушел!», Архипов вышел в прихожую. Спустя минуту появилась старуха, чтобы закрыть за Иваном дверь, и мгновенно оказалась в руках Юргина.

Вернувшись в кухню, Иван увидел, что Юргин душит старуху. При этом глаза ее выражали столько мольбы и скорби, что Архипов заплакал. Покончив с хозяйкой, Юргин принялся за сундук. Забрав все, что удалось найти, он предложил Архипову перенести труп в комнату.

Нести труп в комнату Архипов не мог, так как у него сильно дрожали руки. Юргину пришлось одному, ухватив Каренину под мышки, тащить ее волоком. Видимо, по этой причине подол платья так аккуратно и плотно облегал ноги покойной.

Подтащив труп к столу, Юргин принес склянку с керосином, и полил горючей жидкостью сперва стол, а затем уже и верхнюю часть тела Карениной. Все должно было выглядеть так, как если бы старуха, заправляя лампу керосином, упала и вылила часть керосина на себя.

Совершая все это, Юргин убеждал Архипова в том, что полиция вовек не дознается. Он приводил в пример случай с расчлененным трупом, обнаруженным в мешке возле Знаменской церкви. Уходя, Юргин строго наказал Архипову поджечь труп. Пожар должен был скрыть следы преступления.

Проводив Юргина, Архипов, решил, что жизнь его безвозвратно пропала, Он прошел в кухню с тем, чтобы зарезаться. Но не нашел ножа. Тогда он решил сгореть вместе со старухой. Но поджечь тело он был не в состоянии. Ему мешал страх.

Лишь под утро Архипов решается поджечь керосин на столе. Сам же лег в кухне и стал ждать, когда огонь доберется и до него. В семь часов утра, наглотавшись дыма, Архипов спустился в первый этаж и попросил актрису Большого театра подняться с ним наверх в комнаты барыни…

Московским Окружным судом Федор Илларионович Юргин был приговорен к каторжным работам без срока. Иван Архипов, по приговору того же суда, назначался в каторжные работы сроком на 20 лет.

По материалам Закон и порядок