Из всех госучреждений Национальный банк Украины наиболее радикально подошел к процессу сокращения служащих.  Национальный банк всего за полгода уволил около 4.200 работников, нанял на их место две сотни новых, начал судиться с профсоюзами. Там планируют повысить зарплаты пяти тысячам работников, которые останутся в штате. Если не получится — они могут получать за свою работу на 15-30% меньше, чем сейчас. Так видит оптимизацию аппарата центробанка директор департамента персонала НБУ Роман Борисенко.

— Когда весной вы пришли в НБУ, был объявлен план по сокращению штата более чем в два раза уже к концу 2015 года. Расскажите, как сейчас продвигается процесс?

— План численности на конец 2015 года составляет 5300. Начинали мы с того, что у нас было 11800. На начало сентября мы имели 7800 штатных единиц. Мы не ставим перед собой цель “убрать конкретных людей”, мы идем сугубо по функциональному принципу. Реформа центрального аппарата была завершена в первом квартале 2015 года. Пока запланирована ликвидация всех территориальных управлений Национального банка. До конца 2015 года мы планируем ликвидировать все теруправления, а большинство функций, которые там выполняются, войдут в состав центрального аппарата.

В регионах территориально останутся представительства. Уже с 15 сентября состоялось внедрение “единого окна” [в половине всех регионов] для физических и юридических лиц. Соответственно, работники будут уволены. На уровне каждой из областей в среднем останется по 55 рабочих мест [сейчас на одном теруправлении учитываются 50-70 основных работников и еще столько же админперсонала: охранники, уборщики, врачи, повара и т. п.].

— Сколько территориальных управлений остается, и как работают те, которые находятся на оккупированных территориях?

— Юридически мы имеем 24 областных и одно в Крыму, то есть их всего 25. Луганское и Донецкое теруправления “переехали” в Киев. Это около 10 работников, которые выполняют часть своих функций из Киева. Немало их функций взяли на себя другие территориальные управления. Например, денежный оборот, на сегодняшний день обеспечивается через Харьковскую и Днепропетровскую области.

Крымское теруправление фактически не работает. Мы до последнего пытались “закрепиться”, и все же не выходить оттуда. Обеспечивали охрану помещения и ценностей. Но в июле нас, так сказать, “попросили”. Там ни одного работника нет, мы их вынуждены были уволить. Определенные функции переданы на Херсонское теруправление, руководитель которого, в пределах возможностей, контролирует то, что происходит в Крыму.

— Вы увольняете людей по процедуре сокращения или по согласию сторон?

— Процедура установлена законодательством, которого мы четко придерживаемся. “По соглашению сторон” — это одна из статей увольнения. Если работнику нечего предложить — мы предлагаем так называемый “выходной пакет”. Он стандартный — три среднемесячные зарплаты: две на опережение, плюс одна — выходное пособие. К сожалению, пользуются не все. По ощущениям, если 50-60% в коммерческом секторе шли именно по соглашению сторон, то здесь — 10%. Всегда будут те, кто будет обжаловать решения и говорить о несоблюдении законодательства.

— Сколько людей подают в суд на НБУ?

— На сегодня имеем достаточно немного судебных дел как для такой масштабной процедуры сокращения, но, думаю, что все впереди. Сейчас у нас происходит масштабный диалог с профсоюзами, которые требуют прекратить реорганизацию в системе НБУ, прекратить увольнения людей и т.д.

— Как вы прощаетесь с пенсионерами? Вы даете им какую-то компенсацию?

— Когда я пришел, по системе было около 400 человек пенсионного и предпенсионного возраста, в течение первых трех месяцев уволилось около 200. Новых пенсионеров мы не принимаем, поэтому осталось где-то 100-150. Мы пытаемся их убедить, что надо уступить место более молодым и эффективным. Многие, не выдерживают новый темп работы, и уходят сами. Мы также обращались к другим государственным органам и предлагали им рассматривать наш персонал [предпенсионного возраста]: Государственной фискальной службе, таможне, казначейству, и т.д.

— А вы переманивали людей из других госорганов?

— Как правило, мы брали людей из коммерческого сектора, причем не только из коммерческих банков.

— Как у вас с планами в отношении иностранцев в штате?

— В ближайшее время берем на работу одного.

— Вы ему трудовую книжку заведете?

— У него будет индивидуальная трудовая сделка, но, если он захочет, то можем завести. Я знаю, что многим иностранцам, которые работали в Украине, это как отдельный подарок делали.

— Как насчет других сотрудников, как они у вас оформлены?

— Все они штатные работники, но делятся на две группы: госслужащих и не госслужащих. Мы стремимся из государственной службы выйти, оставаясь в статусе государственного учреждения. Нацбанк в государственной службе с 2000 года (ибо в таком случае размеры пенсионного обеспечения были выше).

— Поговорим о зарплате. Как вы ее выплачиваете?

— НБУ имеет отдельный бюджет. В принципе это также государственные средства, но это отдельный бюджет, и он выделяется в рамках институциональной способности. Поэтому он не подлежит согласованию с Кабмином.

— В зависимости от того, сколько НБУ смог заработать, уровень зарплаты меняется?

— Нет, ни в коем случае. У НБУ нет цели получения прибыли.

— Вы сократите персонал более, чем в два раза, сократите расходы на содержание офисов в регионах. Вы рассчитываете на то, что это позволит повысить зарплаты до некоего рыночного уровня? Ведь в НБУ постоянно жаловались, что приходится уговаривать высоко квалифицированных специалистов соглашаться на зарплату 10-40 тысяч.

— Смета Национального банка на 2016 год утверждается Советом НБУ. У нас есть определенные планы, но до утверждения Советом сметы, я не могу сказать чего-то конкретного. Мы очень хотим, чтобы в государственном секторе были справедливые и честные зарплаты. Именно тогда коррупция может быть преодолена. Если брать центральные банки других стран, то они в государственном секторе имеют денег меньше, чем в коммерческом, но разница не такая большая, как в Украине. Но может быть и так, что этого не произойдет, и у нас останется бюджет на численность 5300.

— Вы планируете обращаться к иностранным финансовым донорам относительно оплаты труда?

— По моему глубокому убеждению, неправильно, когда зарплату государственному работнику одной страны платит другое государство. Мы должны признать, что нам или надо нормально платить, или мириться с коррупцией и непрофессионализмом.

— У вас сейчас как построена система оплаты труда?

— 20% составляет постоянный доход, все остальное — 80% — составляют надбавки, доплаты, премии.

— Как вы выписываете премии? Праздники какие-то выдумываете каждый месяц что ли?

— Что-то вроде того. Мы кардинально меняем систему с 1 октября. В НБУ внедряется новая система оплаты труда. Поворачиваем ее наоборот: в среднем 80% — постоянный оклад и 20% — премия. Мы не могли этого сделать до изменений закона о НБУ.

В дальнейшем — никаких праздничных премий, только в зависимости от индивидуальных результатов работы. Будет введен KPI [ключевые показатели эффективности], как способ измерения этих достижений. При этом, премии для руководителей предусмотрены на годовой основе, а для рядовых работников — на квартальной. Есть определенные категории работников, где премий вообще нет.

— То есть де-факто работник будет ждать три месяца, а его руководитель целый год этих 15-30% своей зарплаты? Работники не бунтуют из-за того, что они пришли на зарплату в 10 тысяч, но работают за 8?

— Любые задачи эффективно оценивать ежемесячно сложно, потому что вы отвлекаете много ресурсов на эту оценку. Вы не можете посчитать KPI написание отчета по монетарной политике, потому что это не калькулированная величина, это экспертная оценка. На квартал человек получает задание, и устанавливается КРІ.

Мы повышаем уровень постоянного дохода. Любая премия, доплата, надбавка не является гарантированной частью. Условно, завтра премии может не быть — не подписан приказ, или подписан на премию в размере на 90% меньше, чем она была — и все. У нас были определенные вопросы в понимании этого подхода с теми работниками, которых мы только что набрали. Но мы эти вопросы решили.

— Вы с сентября, наконец, передали свои вузы на баланс Министерства образования и науки (МОН), это должно также привести к сокращению расходов. В какую сумму обходились они Нацбанку ежегодно?

— Общее финансирование где-то 300-350 миллионов в год. Материально-техническая база построена такая, что мне трудно сказать, у кого она еще есть. Все мечтали там работать, потому что там зарплаты не МОН, а зарплаты НБУ [в 2-2,5 раза выше]. Теперь мы их передали в сферу МОН, соответственно численность штата НБУ уменьшилась на 1000 работников.

В рамках этой передачи есть примерно 1,5 тысячи студентов, по которым мы имеем обязательства в отношении финансирования в последующие три-четыре года. МОН предусмотрело, что по госзаказу на одного студента выделяют от 12 до 50 тысяч гривен, в среднем около 24 тысяч гривен. Мы предложили, что будем предоставлять финансирование в размере 24 тысяч за студента в год, за аспиранта — 30 тысяч. Университет банковского дела с предложением согласился, а вот Академия, к сожалению, нет. Они хотят 64 тыс. грн., то есть на уровне финансирования прошлого года.

Леся ВЫГОВСКАЯ

Новое время