Почти 35 лет назад под Днепродзержинском произошла одна из самых громких авиакатастроф 20-го века. И хотя в то время в СССР о различных катастрофах писали с большой неохотой, это события было такого масштаба, что утаить его было просто невозможно. Ведь не каждый же день в одночасье гибнет одна из лучших футбольных команд страны, причем практически в полном составе. Вспомним события тех далеких дней…

Из оперативной сводки: 11 августа 1979 г., в 13.35, на высоте 8400 м. в районе Днепродзержинска столкнулись два самолета Ту-134А. Погибли 178 человек- 13 членов экипажа и 165 пассажиров, в том числе футболисты команды «Пахтакор».

В тот день погода в юго-западном секторе Харьковского районного центра Единой системы УВД (РЦ ЕС УВД) была далеко не лучшей. Небо затянули многослойные облака с редкими просветами, вершины кучевых облаков достигали высоты 8-9 км. Тем не менее, по воздушным трассам, пролегавшим над Харьковской областью, довольно плотно шли самолеты. Среди них был и Ту-134А Белорусского управления гражданской авиации с бортовым номером 65735.

Самолет выполнял рейс по маршруту «Ташкент — Гурьев — Донецк — Минск». В 13.11 по московскому времени лайнер вылетел из Донецка и взял курс на Минск. Пилотировал самолет экипаж под командованием командира корабля А.С. Комарова. В самолете было 77 пассажиров. Почти треть салона «тушки» занимала футбольная команда «Пахтакор», летевшая в Минск на игру с местными динамовцами.

Немногим ранее, в 12.53, из аэропорта города Воронежа взлетел другой Ту-134А № 65816 Молдавского управления гражданской авиации, выполнявший рейс «Челябинск — Воронеж — Кишинев», под началом командира корабля А.А. Тараненко. В молдавском самолете летели 88 пассажиров, из них 16 — дети в возрасте до 12 лет.

В 7.50 в Харьковском РЦ ЕС УВД заступила на дежурство смена диспетчеров исполняющего обязанности руководителя полетов Центра С.С.Сергеева. В смене было 7 человек, включая одного стажера. Несмотря на то, что воздушная обстановка в районе Центра обещала быть очень сложной, и.о. руководителя полетов расставил диспетчерский состав смены довольно странным образом. Чрезвычайно напряженный югозападный сектор достался молодому диспетчеру III класса Н.В. Жуковскому. Контролировать работу Жуковского Сергеев поручил диспетчеру I класса В.А. Сумскому.

В 13.17, на шестом часу напряженной работы смены, на связь с Харьковским РЦ вышел молдавский Ту-134А. Командир экипажа доложил расчетное время прохода Харькова и запросил разрешение на занятие эшелона 9600 м. Но Н.В.Жуковский отказал ему, сославшись на то, что на 9600 м идет попутный самолет.

Затем на связь с ним вышел командир минского Ту-134А А.С. Комаров, который доложил, что самолет идет на высоте 5700 м, и сообщил свой подписанный эшелон 9600 м. Маршруты полета белорусского и молдавского лайнеров пересекались под прямым углом в районе Днепродзержинска, причем истинный интервал прохождения самолетами «воздушного перекрестка» составлял менее минуты. Но диспетчер Жуковский, ошибочно рассчитал, что два самолета по времени разделяют положенные 3 минуты, поэтому без проверки взаимного положения самолетов с помощью радиолокатора дал команду Комарову занимать эшелон 7200 м.

В 13.34, после подтверждения прохода Днепропетровска, минский экипаж получил разрешение подняться на 8400 м и ждать разрешения на продолжение набора, потому что навстречу борту 65735 шел Ил-62. И опять Жуковский не удосужился взглянуть на индикатор воздушной обстановки и проконтролировать расположение минского и кишиневского Ту-134А.

Тем временем диспетчер Сумской услышал в динамиках доклад командира борта 65735 о пролете Днепропетровска на высоте 8400 м и понял, что происходит что-то неладное. Два самолета быстро сближались друг с другом на одной высоте — их следовало немедленно развести по высоте. Сумской, забрав у Жуковского микрофон, произнес:
13.34.07: «676-й (позывные Ил-62), займите эшелон 9600».

13.34.28: «735-й, а вы 9000 займите. Над Днепродзержинском 8400 пересекающий».
В ответ в динамике раздалось:

«Понял… (неразборчиво), 8400». Приняв последнюю фразу как подтверждение экипажа минского самолета о занятии эшелона 9000м, диспетчер В.А.Сумской решил, что он разрядил обстановку. До катастрофы оставалась 1 минута 10 секунд. И за это время ни Жуковский, ни Сумской не удосужились хотя бы раз проконтролировать исполнение бортом 65735 приказа о перемене эшелона или просто взглянуть на локатор.

Ровно в 13.35.38 Ту-134А №65816 врезался под углом 95° в своего «близнеца» №65735. Оба самолета шли в облаках, и их пилоты не имели возможности визуально обнаружить друг друга. На высоте 8300 метров молдавский самолет вынырнул из облаков и врезался в минский, отсек ему часть крыла и хвостовое оперение и тут же взорвался. Его обломки потом находили в радиусе 20 км от места падения в районе села Николаевка. Опытный пилот минского лайнера даже при разгерметизированном корпусе еще какоето время планировал, но на высоте 4500 метров машина стала резко падать и упала в районе с. Елизаветовка.

В 14.08 из аэропорта Подгородное уже вылетал Ан-2 поисково-спасательной службы. Вскоре его командир доложил, что в районе сел Куриловка, Николаевка и Елизаветовка разбросаны металлические обломки, а на земле догорают два самолета. Район катастрофы был немедленно оцеплен милицией и войсками, а через несколько дней государственная комиссия приступила к расследованию причин трагедии.

Уже с самого начала расследования стало ясно, что непосредственной причиной столкновения самолетов была ошибка, допущенная диспетчерами. Все упиралось в людей, а именно — в диспетчеров Харьковского РЦ.

Роковая ошибка бьша допущена В.А.Сумским в тот момент, когда он решил, что фраза «Понял… 8400», которую он услышал в ответ на свой приказ борту 65735 занять эшелон 9000 м, была произнесена командиром минского самолета и означала подтверждение о занятии нового эшелона. Экспертиза установила, что фраза принадлежала не борту № 65735, а другому — Ил-62, борт № 86676, и полностью звучала так: «Понял, 676-й, 8400».Это означало, что экипаж А. С. Комарова указание диспетчера об изменении эшелона не слышал и подтверждения о приеме информации не давал.

Оба диспетчера были осуждены народным судом к 15 годам лишения свободы каждый.
(По материалам www.ddz.dp.ua)

В лесу, на месте где упал самолет с футболистами, до сих пор не растут деревья. До сих пор то тут, то там попадаются искореженные и оплавленные куски металла — детали и куски обшивки самолета. А кое-где и личные вещи погибших пассажиров. Дело в том, что после катастрофы крупные части самолета увезли. А мелкие, в том числе и вещи, не имеющие ценности, закопали в нескольких могильниках прямо на месте падения самолета. В середине 90-х, когда началась «охота» за металлом, местные жители раскапывали эти могильники, в поисках дюралюминиевой обшивки самолета, заодно извлекая на поверхность и вещи погибших.

На месте падения кем-то из родственников установлено мемориальное надгробие и оградка. Местные говорят, что раньше сюда часто приезжали родные погибших, но в последние годы никого не было. Так и стоит это надгробие в запустении, зарастая мхом и травой.

А вокруг шумит прекрасный лес. Остановись. Послушай пение птиц, вдохни этот прекрасный воздух и почти память тех людей, чья жизнь оборвалась на этом месте пасмурным субботним днем 11 августа 1979 года.