4 ноября 1985 года в советском посольстве в Вашингтоне царила невиданная суматоха. Американские журналисты лезли друг другу на головы, стараясь подобраться поближе к главному герою экстренной пресс-конференции – крепкому мужчине с русыми усами и невозмутимым взглядом.

Сообщалось, что четырьмя месяцами ранее американские спецслужбы похитили его в Риме, однако ему удалось бежать. С тех пор прошло почти 40 лет, но до сих пор не известно, что же это было на самом деле – провокация, неудачный побег или одна из самых успешных операций КГБ, позволившая советской контрразведке ликвидировать шпионскую сеть ЦРУ в СССР.

Сомнения возникли буквально сразу. Американские репортёры раскопали через своих инсайдеров в ФБР: тремя месяцами ранее советский дипломат по имени Виталий Юрченко сам пришёл в посольство США в Риме и попросил убежища в обмен на совершенно секретные сведения. А рассказать ему было о чём. Формально визитёр числился работником советского посольства в Вашингтоне, но это было только прикрытие – Юрченко сразу же признался, что является кадровым сотрудником КГБ. Причём не абы каким, а заместителем начальника 1-го (американского) отдела Первого главного управления. То есть одним из руководителей главного отдела советской разведки по разработке шпионских операций в США и Канаде. О лучшем источнике секретной информации американцы не могли и мечтать.

Предатель «запел»

Сам факт добровольного предательства удивления у американцев не вызвал. Это в СССР сотрудники «комитета глубинного бурения» слыли рыцарями без страха и упрёка с горячим сердцем и холодным разумом – на самом же деле офицеры КГБ, трижды проверенные и перепроверенные, то и дело бежали на Запад. За две недели до Юрченко в Великобританию перебежал заместитель резидента советской разведки в Лондоне Олег Гордиевский. До этого свои услуги американцам предложил Виктор Шеймов, занимавшийся безопасностью шифрованной связи между Лубянкой и агентами-нелегалами. Так что приход Юрченко в посольство выглядел вполне в порядке вещей. Сам он назвал следующую причину своего предательства: боится заболеть раком, который в СССР лечить не умеют, а американская медицина на голову выше. К тому же он имеет роман с женой советского дипломата и хотел бы вместе с ней начать жизнь сначала. Для этого, само собой, нужны деньги.

На военно-транспортном самолёте его доставили в США на авиабазу «Эндрюс». Ещё в полёте сопровождавшие Юрченко сотрудники ЦРУ перечислили, какие блага ждут его по прибытии: зарплата в размере 70 тыс. долларов в год, собственный коттедж близ Вашингтона и, конечно же, американский паспорт. Только рассказывай побольше!

Подозрения в том, что Юрченко ведёт какую-то игру, развеялись, стоило ему открыть рот. То, о чём поведал перебежчик, оказалось информацией такой важности, что об этом срочной телеграммой известили главу контрразведывательного отдела ЦРУ Гэса Хэтавея. Юрченко рассказал о том, что весной 1985 года в советское посольство в Австрии обратился некий американец, который сообщил имена американских шпионов в Советском Союзе. Сам он никогда не видел этого человека, однако знает, что он рыжий и ещё недавно являлся сотрудником ЦРУ, собирался в командировку в Мос­кву, но недавно был уволен.

Хэтавей схватился за голову – теперь всё сходилось. Два месяца назад сотрудники ЦРУ, работавшие в Москве под дипломатическим прикрытием, неожиданно потеряли связь с самым ценным, пожалуй, своим агентом – инженером Адольфом Толкачёвым, передававшим секретные сведения о новых разработках советской военной авиатехники. Толкачёв работал на ЦРУ шесть лет, был осторожен и умён, потому сразу же появилась версия, что КГБ его мог выдать предатель. Теперь это предположение полностью подтверждалось, к тому же Хэтавей точно знал имя «крота» – Эдвард Ли Говард. Он должен был стать связником у Толкачёва, но незадолго до вылета в Москву проверка на полиграфе показала, что Говард скрыл свою страсть к наркотикам и пьянству. За обман его вышибли из ЦРУ без пенсии – видимо, он решил отомстить…

А Юрченко тем временем продолжал «петь». Вскоре он назвал имя ещё одного советского агента. Рональд Пелтон работал в Агентстве национальной безопасности США, занимающемся технической разведкой. По словам Юрченко, ещё пять лет назад Пелтон обратился в советское посольство, предложив за деньги рассказать «много интересного». Не обманул – именно от Пелтона в СССР узнали о совершенно секретном аппарате, который американцы подключили к советским кабелям связи на дне Охотского моря. Уникальный прибор, снабжённый магнитофоном и плутониевым источником питания, мог принимать электромагнитное излучение кабеля, не повреждая его оболочки. Благодаря этому американцы получали сведения о местах нахождения советских подводных лодок, предназначенных для нанесения ядерных ударов по США, а также запусках баллистических ракет с полигона Капустин Яр. Пикантный момент – советские адмиралы были настолько уверены в защищённости кабеля, что порой вели переговоры без шифра, открытым текстом.

Уйти, чтобы вернуться

Вскоре Пелтон был арестован – суд приговорил его к трём пожизненным заключениям. Ли Ховарда арестовать не удалось – он сумел обмануть ФБР и по заранее обговорённому с КГБ каналу сбежал в СССР. Однако Хэтавей не сильно переживал по этому поводу, ведь Юрченко продолжал раскрывать секреты. В частности, он рассказал о спецсредстве, с помощью которого КГБ отслеживал сотрудников московской резидентуры ЦРУ. Им тайно опрыскивали дверные ручки машин американских дипломатов – затем при специальном освещении следы аэрозоля были заметны на предметах, которых те касались. Также Юрченко рассказал о создании тайников с оружием на территории Европы на случай войны и лаборатории по изготовлению ядов. Обещанные ему 70 тыс. долларов были отработаны с лихвой.

Правы многие оте­чественные и американские ветераны разведки, называющие дело Юрченко самой хитроумной операцией КГБ по внедрению двойного агента.

2 ноября Юрченко в сопровождении приставленного к нему сотрудника ЦРУ заехал пообедать в дорогой ресторан. По окончании трапезы он сказал, что ему требуется выйти в туалет. Больше в ЦРУ Юрченко не видели. Спустя час он стучался в двери советского посольства, где через два дня прошла сенсационная пресс-конференция. В зале царили оторопь и недоумение. В присутствии секретаря посольства Виталия Чуркина (да-да, того самого. – Ред.) Юрченко рассказывал, что американцы похитили его и накачивали наркотиками, выпытывая секреты. Но он, как советский человек, не поддался и теперь ждёт не дождётся возвращения на родину. Госдепартамент пробовал было поупираться, но педалировать скандал власти СССР не стали: Михаил Горбачёв вовсю наводил мосты с Рейганом. Вскоре Юрченко в сопровождении другого «дипломата», а в действительности офицера разведки Валерия Мартынова, вылетел в Москву.

Что это было?

Почему же казус Юрченко по сей день вызывает вопросы? На первый взгляд всё выглядит просто и понятно: ну бежал, ну вернулся. А то, что его не расстреляли по возвращении, как предсказывали американцы, так времена на дворе стояли уже вегетарианские. Потому просто отправили на пенсию.

Всё так. Вот только, как пишет историк спецслужб Игорь Атаманенко, не каждому раскаявшемуся по возвращении вручают высшую ведомственную награду – знак «Почётный сотрудник госбезопасности». А ведь Юрченко на самом деле сдал ЦРУ как минимум двух советских агентов, причём каких. За такое следует пуля, а не награда и пенсия. В чём же дело?

Похоже, в том, что правы многие оте­чественные и американские ветераны разведки, называющие дело Юрченко самой хитроумной операцией КГБ по внедрению двойного агента. Ведь именно так и выходит, если посмотреть на всё случившееся несколько иначе. Да, Юрченко выдал Говарда. Но тот к тому времени уже не работал в ЦРУ, и его ценность как источника секретов была нулевой. Про «шпионскую пыль» американцам стало известно ещё в 1981 году, её образцы передал в ЦРУ некий советский учёный, вышедший на контакт с ЦРУ. О том, что СССР готовится к войне, в Европе тоже не было большим секретом – будущих диверсантов даже вывозили за рубеж под видом спортивных команд, чтобы они, так сказать, присмотрелись к местности. Вот Пелтон – другое дело, он на самом деле имел доступ к секретам. И хотя его тяга к бутылке рождала вопрос, сколько ещё он сможет скрываться от ФБР, терять такого было вроде как жалко.

Нет, не жалко. Потому как, сдавая американцам Пелтона и Говарда, Юрченко тем самым прикрывал самого главного агента советской разведки, которого КГБ получил девятью месяцами ранее. Олдрич Эймс, добровольно предложивший свои услуги СССР, занимал пост начальника советского отдела внешней контрразведки ЦРУ и знал всё о действиях американских шпионов на территории Союза. Такой агент стоил сотню любых других. Но если начать арестовывать всех, кого назовёт Эймс, в ЦРУ начнут искать «крота». Потому лучше подставить других и отвести подозрения от Эймса. Кстати, именно Эймс и допрашивал Юрченко по прилёте. Для него самого встреча стала шоком: не выдаст ли перебежчик его самого? Или это проверка на лояльность?

Вот и демонстративный побег Юрченко с последующей пресс-конференцией сработал как надо. ЦРУ пришлось крепко задуматься – ладно, Юрченко не предатель, а подстава. Но ведь он разоблачил Говарда и Пелтона, которые были настоящими шпионами. Что в другой его информации правда, а что ложь? В результате на проверку пришлось потратить годы.

Сработал даже последний штрих операции. Решение приставить к Юрченко в качестве сопровождающего Валерия Мартынова объяснялось тем, что в КГБ знали: Мартынов уже давно работает на ЦРУ. Однако, если ему поступит приказ возвращаться, он может что-то заподозрить и бежать, как это только что сделал Олег Гордиевский. А так появился благой предлог – по прилёте Мартынов был тут же арестован и приговорён к расстрелу.

Есть и ещё одно предположение. По одной из версий, КГБ уже давно вышел на след Адольфа Толкачёва, который не был профессиональным шпионом и потому однажды допустил ошибку. В итоге было решено использовать его для передачи американцам дезинформации. Так удалось всучить заведомо неверные технические решения, которые в США учли при создании своего самолёта-невидимки. И именно этим объясняется провал программы «Стелс» и то, что распиаренный самолёт спустя несколько лет во время войны в Югославии удалось сбить из старой советской ЗРК. Если бы Толкачёва задержали в результате собственной разработки, в ЦРУ могли бы заподозрить неладное. А так всё же удалось подставить Говарда.

Ну и напоследок. О том, какое значение придавалось делу Юрченко, можно судить по воспоминаниям бывшего заместителя резидента в Вашингтоне Виктора Черкашина, которые приводит в своей книге «Признания шпиона» Эрли Пит. «В ночь возвращения Юрченко я получил приказ за подписью Крючкова, уполномочивающий меня организовать его «самоубийство» в том случае, если он решится на повторный побег. Он не должен был уйти от нас живым ещё раз», – говорит Черкашин.

Так что не зря, пожалуй, глава КГБ Владимир Крючков отмечал, что ещё не пришло время снять с дела Виталия Юрченко гриф «Совершенно секретно». Судя по всему, это время не наступит никогда.

versia.ru