«На покрытом ледниками острове, изрытом фьордами обиталище морских слонов, Россия построила первый в Антарктиде православный храм на холме с видом на свою исследовательскую базу, доставив бревна для него прямо из Сибири», — пишет корреспондент The New York Times Саймон Ромеро. 

«А менее чем в часе езды на снегоходе китайские рабочие отремонтировали станцию «Великая стена» — краеугольный камень китайских планов по обеспечению работы пяти баз в Антарктиде, — повествует автор. — Она оснащена крытым бадминтонным кортом, защитными куполами спутниковых станций и спальными помещениями для 150 человек».

«Не уступая другим, футуристическая новая база Индии «Бхарати», построенная на сваях с использованием 134 сблокированных морских контейнеров, напоминает космический корабль. Турция и Иран тоже заявили о планах по созданию баз», — говорится в статье.

Более века прошло с тех пор, как исследователи поспешили установить флаги своих стран в нижней точке земного шара, и еще несколько десятилетий этот континент должен охраняться как научный заповедник, где запрещены военные действия и добыча полезных ископаемых, отмечает автор.

Но целый ряд государств торопится укрепить здесь свое влияние, с оглядкой не только на тот день, когда действие этих охранных договоров истечет, но и на стратегические и коммерческие возможности, которые существуют уже сейчас.

«Новые игроки вступают в сокровищницу ресурсов, как им это видится», — сказала Анн-Мари Брэди, эксперт из Университета Кентербери (Новая Зеландия).

Некоторые из предприятий направлены на использование ресурсов Антарктиды, эксплуатация которых уже разрешена, в частности это богатейшее разнообразие морских обитателей. Китай и Южная Корея расширяют промысел морских ракообразных — криля. Опираясь на советский плацдарм, Россия строит станции мониторинга для ГЛОНАСС.

«Вы видите, что мы собираемся здесь остаться», — говорит 57-летний Владимир Чебердак, начальник станции «Беллинсгаузен», потягивая чай под портретом Фабиана Готтлиба Беллинсгаузена, офицера и позже адмирала Императорского морского флота России, который открыл антарктическое побережье в 1820 году.

«Богатые запасы минералов, нефти и газа в Антарктиде являются долгожданной наградой. Как ожидается, договор, запрещающий здесь добычу полезных ископаемых, который охраняет вожделенные запасы железной руды, угля и хрома, будет пересмотрен в 2048 году и может быть обжалован. Исследователи недавно обнаружили здесь кимберлитовые месторождения, свидетельствующие о наличии алмазов. И в то время как оценки широко варьируются, геологи считают, что в Антарктиде имеется, по меньшей мере, 36 млрд баррелей нефти и природного газа», — передает корреспондент.

На базе «Беллинсгаузен» спутники транслируют российские телепрограммы прямо на плоские экраны на стене. Исследователи часами пропадают в библиотеке, читая научно-фантастические и детективные романы. Другие находят убежище в бане, пишет Ромеро. Он отмечает, что «на фоне недавно отремонтированной китайской станции «Великая стена» на острове Кинг-Джордж российские и чилийские базы выглядят устаревшими».

«Мы здесь ведем погодные наблюдения и другие исследования», — сказал за чаем 53-летний Нин Сюй, начальник китайской базы.

Южная Корея открыла свою вторую научно-исследовательскую базу в Антарктиде в 2014 году, сказав, что она нужна для тестирования роботов, разработанных корейскими исследователями для использования в экстремальных условиях. С помощью России свою первую антарктическую базу собирается построить Белоруссия. Колумбия заявила в этом году, что она планирует присоединиться к другим южноамериканских странам, построив базы в Антарктиде, говорится в статье.

«Старые времена, когда в Антарктиде господствовали интересы и желания белых людей из Европы, Австралии-Азии и североамериканских государств, подошли к концу, — отмечает Клаус Доддс, политолог из Лондонского университета. — Реальность такова, что за Антарктиду идет геополитическая борьба».

Источник: The New York Times