Нормы закона можно использовать как для борьбы с коррупцией, так и для рейдерства на государственном уровне. Сближение с Европой стоит дорого. Представителям власти, заподозренным в коррупционных действиях, оно может стоить активов и бизнеса. В рамках “безвизового” пакета депутаты приняли законопроекты, которые позволяют конфисковать имущество заподозренных в коррупции чиновников, а также накладывать арест на активы третьих лиц, на которых оно могло быть оформлено коррупционером. 

При этом отчуждение должно осуществляться еще на первом этапе следствия, так как к его финалу предмета для конфискации может не оказаться. Стоимость конфискованного имущества должна быть сопоставима с размером неправомерно полученной выгоды.

Внесенный правительством законопроект претерпел изрядные изменения на этапе согласования в правоохранительном комитете. Авторы (и в первую очередь Минюст) называли эти правки саботажем, сводящим на нет весь антикоррупционный эффект документа. В частности, в последней редакции было уточнено, что между конфискуемым имуществом и собственно коррупционным деянием должна быть прямая связь, а решение об аресте должно быть принято в судебном порядке на основании “разумных подозрений”. Также, по мнению критиков документа, в нем четко не прописано, каких именно доказательств требует каждый вид ареста.

Глава фракции БПП Юрий Луценко, который защищал законопроект с трибуны, ссылался на то, что правки депутатов предотвратили “безоглядные аресты”, распространив эту санкцию лишь на активы, в отношении которых есть основания считать, что они приобретены на коррупционные доходы. “Есть коррупционер, и он своему водителю подарил мерседес. Так что надо арестовать? Мерседес или все имущество водителя, включая жигули его сына?” — привел он пример.

Премьер-министр Арсений Яценюк, присутствующий в зале парламента, пытался унять творческие правки депутатов, напомнив, что  если законопроект не будет соответствовать европейским требованиям, “а юридическая экспертиза именно на это и указывает”, то Украине не будет предоставлен безвизовый режим. Он предложил проголосовать за правленый комитетом вариант, и в случае критики от Еврокомиссии переголосовать в сторону ужесточения.

Лидер “Батькивщины” Юлия Тимошенко в кулуарах парламента затем пояснила сомнения премьера необходимостью “сохранить честь мундира”. “Потому что все знают, что проекты, внесенные правительством, были просто позорного качества”, — сказала она, отметив, что антикоррупционной эффективности документ не потерял.

Евгений Ковтуненко, управляющий партнер ЮК KODEX, также считает, что принятый в итоге закон №2540а не стоит считать более смягченной, компромиссной версией по сравнению с изначальным текстом. Если сравнивать эти две версии, то авторы ушли от излишней, по чьему-то мнению, конкретики, и ограничились общими фразами, отмечает он.

“Эффективность” ожидается повышенная: от массовых заявлений в ЕСПЧ с приличными суммами в порядке справедливой сатисфакции до увеличения затрат на ремонт судов. “Принятые изменения, скорее всего, повысят показатели пожаров в кабинетах служителей Фемиды, которые, “в случае существования достаточных оснований”, своими решениями будут ограничивать граждан не только в их конституционных правах”, — иронизирует юрист.

Прописанные в документе нормы указывают на то, что авторы очень свободно трактовали нормы Конституции Украины, Конвенции по защите основных прав и свобод человека, и не испытывали должного уважения к чужим правам.

В частности, у эксперта вызывает опасения реализация нормы о предварительном аресте имущества по решению директора Национального антикоррупционного бюро Украины. “Куда подевалась гарантия того, что никто не может быть лишен собственности, кроме как на основании решения суда? Антикоррупционное бюро является судом? Нет, не является”, — подчеркивает Ковтуненко.

Коррупцией по коррупции

Оператором на рынке конфискованного коррупционного имущества будет Агентство по возвращению и управлению активами, нажитыми незаконным путем. Ведомство создается Кабмином, но будет подотчетно и Верховной раде; глава назначается на открытом конкурсе сроком на пять лет. К функциям Агентства относятся выявление, розыск, оценка активов, ведение их публичного реестра и хранение. Ввиду отсутствия у нового органа необходимой инфраструктуры для хранения имущества, эта функция будет отдана на аутсорс отобранным на конкурсе контрагентам.

Реализация имущества будет разрешена в исключительных случаях — например, в отношении скоропортящихся товаров или по просьбе владельца. Ежегодно ведомство будет проходить внешний аудит одной из статусных аудиторских компаний. В качестве дополнительного сдерживающего коррупцию фактора было предложено, чтобы общественный совет при Агентстве утверждал премьер.

Несмотря на эти предохранители, уровень коррупционных рисков опрошенные Forbes эксперты оценивают как высокий. “Вся коррупция будет построена на хранении”, — предполагает представитель группы “Видродження”  Валерий Писаренко. Он также указывает, что законодатель не прописал действенного механизма компенсаций собственнику от государства в случае снижения стоимости имущества или разрушения его бизнеса вследствие ареста активов.

“Авторы закона, кажется, совершенно не допускают варианта оправдательного приговора или отказа в гражданском иске, обеспеченном арестом. Никого не озаботил риск обесценивания, уничтожения, повреждения, морального устаревания арестованного имущества, — говорит Евгений Ковтуненко. — Гражданского кодекса здесь явно недостаточно, чтобы компенсировать понесенные потери, а до Европейского суда по правам человека еще нужно пройти три инстанции, что влечет за собой достаточно чувствительные расходы. Механизм возмещения ущерба, в любом случае, должен совершенствоваться, но без обеспечения реальности его взыскания этого недостаточно”.

Оппозиционный политик Борис Колесников отмечает, что в Украине очень много неработающих законов, и пока ничто не указывает на то, что принятые вчера документы станут исключением. “Необходимо рассматривать в комплексе антикоррупционные законы. Что мешает по нынешним антикоррупционным законам конфисковать незаконное имущество? Просто сравнив декларацию о доходах и расходах чиновников и госслужащих. А что действующему прокурору мешает бороться с коррупцией? И где гарантия, что провластный бизнес не коррумпирует антикоррупционного прокурора?” — задается он вопросом.

Колесников не исключает, что закон о конфискации имущества может использоваться как метод политического давления. Превентивной мерой он с грустью называет плачевное состояние украинской экономики и сократившееся из-за этого количество объектов для давления. “Бизнеса уже не осталось. Власть сегодня привела страну к полному экономическому и политическому дефолту”, — резюмирует он.

Forbes-Украина