Прошел ровно год Майдана. Что изменилось и какие ожидания не оправдались в интервью «Всей Власти» рассказал активист запорожского майдана, прокурор Запорожской области  Александр Шацкий.

— Давайте объективно подходить к тому, что произошло за этот год. Стало ли лучше? Наверное, можно сказать, что нет. Почему не стало лучше, потому что внешняя агрессия, на нас напала Россия, война. Фактически и так спад экономики и то, что еще работает, очень много работает на войну. Хотя честно скажу: если бы не люди, если бы не наш народ, если бы не патриотизм и не любовь к той земле, на которой ты живешь, наверное, не было бы и достойного сопротивления там, на Востоке, и возможно, враг бы прошел всю Украину вдоль и поперек. Поэтому надо отдавать заслугу людям и народу Украины.

Нельзя сказать, что ничего не изменилось. Изменения есть. Они, к сожалению, микроскопические, мало заметны, но они все равно есть. Ну, во-первых, нравится кому-то – не нравится, у нас прошли выборы Президента. Здесь у нас в Запорожской области выборы прошли фактически без нарушений. Опять-таки, к большому сожалению, мы топчемся на тех же граблях, мы ничему не научились, жизнь нас ничему не научила. И опять грубейшие нарушения в предвыборной гонке, и при голосовании, и по некоторым округам выборы еще не закончены. Наверное, сразу быть хорошими людьми ну не получается. Но опять таки можем сказать, что у нас в Украине впервые проукраинский парламент, украинские силы победили.

Я, к сожалению, могу отметить, что вот эти люди: Клюевы, Бойки и все, кто там разваливал, разворовывал страну, предавал ее, они снова в парламенте. Но это как раз тот недостаток, что ума еще не набрались. Но меня радует то, что в парламенте появились новые люди  — Самопомич. Очень жаль, что эта партия, организация появилась очень поздно, она не успела раскрутиться. Нет представителей Востока фактически в этой Самопомичи, это Западная Украина, а там и Центральная, той же Запорожской области. Но надо говорить о том, что это первый росток, что мы не зацикливаемся на одних и тех же людях, мы начинаем перебирать, выбирать, ставить на новых людей.

— Есть ли у этой партии будущее?

— Надо посмотреть, что они будут делать в парламенте. Говорить хорошие слова все хорошо говорят, все хорошо обещают – и построим, и обеспечим, и дадим. Надо судить по делам, как они себя проявят, как они поведут себя в парламенте, что они будут делать, какие законы будут принимать. Некоторые вещи с их стороны мне уже понравились. Они одни из первых заменили, что пропал пункт о депутатской неприкосновенности, а о неприкосновенности надо говорить не только о депутатской, а о всех — судей, президентской.

Неприкосновенность должна быть связана, прежде всего, с политической  деятельностью, за выступления человек не должен нести никакой ответственности, за законопроекты, за голосование – как голосовал в Парламенте. А если человек совершил убийство, изнасилование, угон машины – какая для этого неприкосновенность. Ну и давайте вернемся к конституции  — люди равны. Они настаивали, настаивают и думаю, они добьются и закон о неприкосновенности будет в парламенте поднят. Второй вопрос мне понравился – они сказали: я избирался и пришел работать в Парламент, я депутат, меня люди выбрали, мне люди доверили, в Парламенте очень много работы. А правительство из специалистов, профессионалов давайте формировать, а не из тех, кому кто ближе.

— Многие из тех, кто с вами был на Майдане, клялись вам в дружбе, любви, поддерживали вашу кандидатуру на посту прокурора области. Прошло некоторое время и вас чуть ли не предали ваши бывшие коллеги и друзья.

— Скажем так, никто никому ни в любви, ни в дружбе не клялся, не божился и мне это не надо. Я прокурором области стал не на Майдане. Прокурором области я стал, так как меня знали как профессионала. Говорить хорошие, умные, грамотные речи – это одно, а делать работу – это совершенно другое, поэтому я на сегодняшний день делаю свою работу. У некоторых был вот какой подход – это наш прокурор, мы с ним порешаем… Не решаем! Вот если кого-то помиловать, кого-то освободить от ответственности, или на кого-то наехать – не решаем.

Сегодня есть закон, сегодня пытаемся делать все по закону. К сожалению, законодательство, которое я считаю, что это бандитская власть и законы приняты бандитские, вот эти законы направлены не на защиту прав большинства людей, а наоборот, на защиту тех, кто при власти. Поэтому для депутатов нового созыва есть много работы. Что меня радует на местном уровне, то когда приезжал Янукович и губернатору и смотрящему обещал голову оторвать, если с девяти не будет девять.

Но если один из девяти  депутат с Майдана – это мало, но один с Майдана в Запорожской области в парламенте уже есть. Скажем так, из девяти девять уже не получилось. Но, к сожалению, опять наступаем на те же грабли, на тех, которым семь-восемь партий сменили.  Вот есть у нас один депутат (Карташов), который сказал, что всю жизнь прожил, а теперь только понял, что любил одну партию – Партию Регионов. Но он сегодня уже в другой партии. И люди за него голосуют.  Лучших или худших мы выбрали, покажет время.

Первые патриоты Майдана — они разбежались, а их место заняли те люди, которые не имеют никакого отношения к майдану. Более того, многие из них были титушками. Эти люди увидели, что на этом можно зарабатывать, набросили национальный флаг на плечи, выучив лозунг «Слава Украине» и пошли заниматься тем, чем и занимались раньше. Время проходит, время все расставляет на свои места.

— Ситуация с Пеклушенко понятна. А Межейко продолжает исполнять свои обязанности.

— Все, что касается и Пеклушенко, и Межейко, прокуратура сделала . Сегодня прокурор не отстраняет от должности, как было по законодательству предыдущему. Сегодня эти вопросы решает суд. Мы обращались в суд, чтобы Межейко на время следствия отстранили от занимаемой должности. Орджоникидзевский суд нам в этом отказал. Мы пошли в аппеляционный суд. Аппеляционный суд нам отказал. По закону нам больше ходить некуда. Мы сделали свое дело. И ко всему прочему, Межейко сегодня на скамье подсудимых.

Здесь я должен сказать огромное спасибо майдановцам. Вы видите, что это наше майдановское дело первое и пока единственное такого масштаба. Оно не рассматривается в Запорожской области, как этого хотел бы я. Понимаете, посадить на 10 лет, 15, расстрелять – это не то. Это чтобы вчерашние люди были при власти, при большой власти устроили это кровавое воскресенье, мне бы очень хотелось бы, чтобы они смотрели в глаза этим детям, женщинам, молодым ребятам, которых по их команде, по их организации этого беспредела избивали.

И та же милиция, и те же титушки, пеклушки. Вот самое большое наказание – когда от тебя отворачивается народ, когда ты чувствуешь себя изгоем в этом обществе. На сегодняшний день мы видим, что в таком положении Пеклушенко. К сожалению, Межейко крутится-вертится, Син – тоже самое.

— А вот 26 января вы не анализировали то, что когда народ пришел, обладминистрацию, по большому счету, никто штурмовать не хотел, но была группа лиц, которая провоцировала активистов, которые пришли на мирную демонстрацию

— Эта группа провокаторов уже была накануне перед горсоветом, которые там кричали: Вперед, на штурм. Нам админздания не надо были. Мы добивались того, чтобы эти люди, которые разворовали страну, которые обманули надежды, уходили с нашей земли. И, конечно, когда увидели эту большую массу людей, до 10 тысяч, мы прекрасно понимали, что очень много было людей, которые тут в первый раз, и которые не просто здесь появились.

Знаете, как у Булгакова, «Аннушка масло уже пролила». Поэтому, если бы этого штурма не было, или попытки, то его все равно бы сделали. Команда на разгон Майдана, я уже в этом уверен, пришла с Киева. Мы прекрасно понимаем, что Черкассы, Днепропетровск, Запорожье фактически в одно и то же время начинается избиение людей. Тут же не только наши титушки были, а и из Донецка были завезены эти титушки. Когда-то Пеклушенко зашел ко мне в кабинет, мы с ним немного поговорили, и я ему сказал, что против своего народа идти нельзя, народ победить невозможно.  Понял ли он это сейчас, не понял. Думаю, понял.

— Для вас годовщина Майдана – это праздник?

— Сегодняшний день – годовщина Майдана для меня это не праздник. Понимаете, я и сразу после Майдана говорил, что это не победа. Победа еще где-то там далеко впереди. Победа будет тогда, когда наши люди будут хорошо жить, сытно есть, иметь работу, ездить за границу.

— Как в Европе?

— Мы имеем все шансы для того, чтобы стать лучше Европы. Принцип должен быть в стране, что не должно быть очень богатых. Самое главное – чтобы не было бедных в этой стране.

Беседовал Дмитрий Смольенко