Шокирующее жестокое убийство девушки в Паневежском районе побудило депутата Сейма Литвы Пятраса Гражулиса подготовить поправку к Уголовному кодексу республики, возвращающую смертную казнь. По требованию Европы юридическая норма, предусматривающая такой вид наказания, была здесь приостановлена в 1996 году. А в 1998-м смертную казнь в Литве и вовсе отменили.

 Однако за минувшие годы Литва стала одним из лидеров Евросоюза по числу убийств. Министр внутренних дел Дайлис Альфонсас Баракаускас нехотя признал, что в стране по сравнению с другими государствами ЕС убийств намного больше. Так, литовская столица в прошлом году завоевала абсолютное первенство в этой печальной «номинации». По данным статистического агентства Евростат, в Вильнюсе зарегистрировано 7,9 убийства на 100 тысяч жителей. Чуть позади — Таллин (6,03) и Люксембург (4,24).

 Как быть? Это обсуждают в республике давно. Убийство близ Паневежиса стало последней каплей, переполнившей чашу терпения главы парламентской фракции партии «Порядок и справедливость» Пятраса Гражулиса. Причем дело не только в жестокости преступников, но и в том, что девушку могли спасти, но не спасли.

 Молодые, обкурившиеся «травки» мужчины посадили 17-летнюю школьницу в машину (сейчас выясняется: насильно или она попросила подбросить ее домой?), изнасиловали, затолкали в багажник и сожгли автомобиль в лесу вместе с ней. Буквально через час после того, как она… дозвонилась из багажника в Единый центр помощи.

 Школьница перед гибелью не смогла сказать, где находится автомобиль. Технические службы не сумели определить место, откуда она звонила. А ведь патрульная машина была близко. Возмущению общественности нет предела. В создание Единого центра помощи закачали миллионы. И определение места, где находится попавший в опасную ситуацию человек, если тот позвонил, — одна из обязательных функций центра.

 Началось перекладывание вины. Операторы мобильной связи говорят об одном, работники центра — о другом. То утверждали, будто телефон был без сим-карты, и поэтому определить его местонахождение невозможно. То выяснялось, что необходимые данные можно получить и без сим-карты. То приходили к предположению, что сим-карта все-таки была, так как девушка дозвонилась и своему парню.

 Однако это не первый случай, когда люди, попавшие в беду, просят о помощи, а она не приходит. В последнее время убито несколько человек, которые успели позвать полицию. Среди погибших — мать четырех детей, страдавшая от мужа-дебошира. А убийство двух женщин в небольшом городке Кудиркос Науяместисе на границе с Калининградской областью местные жители прямо называют результатом наплевательского отношения стражей порядка к своим обязанностям. Но это не так. Да, признают те, был телефонный звонок с жалобой на шум, пьянку, крики. Но в этот момент и другие требовали экстренного вмешательства, а экипажей не хватает. Полицейские попросили помочь пограничников, но пока те ехали, было совершено двойное убийство. Пьяный мужчина зарубил топором двух женщин – 54 и 70 лет.

 «Общество чувствует себя небезопасно, поэтому возвращение смертной казни — это одна из мер воссоздания чувства безопасности», — говорится в пояснительной записке Пятраса Гражулиса к законодательной инициативе о возвращении смертной казни.

 Эксперты указывают и на другие причины высокого уровня преступности: безработица в провинции, социальное неравенство, ведущие к алкоголизму и наркомании, разрушение института семьи, эмиграция. Недостаток превентивных мер тоже называют, но лишь как одну из составляющих.

 А вот какую причину назвал порталу ru.DELFI.lt профессор Вильнюсского университета Александр Добрынин. «Что-то не так с нашим культурным кодом, — сказал он. — Искажено представление о мужественности. Мужественность понимается как доминирование над самкой, презрение к женщине. Что-то не так у нас с воспитанием мальчиков и с отношениями между полами».

 У психолога Альбинаса Багдонаса свое видение: «Агрессия свойственна всем людям, у нас есть частичка так называемых варварских мозгов, предназначенных для самозащиты, нападения и пр. Но то, как человек пользуется агрессией, зависит от влияния извне, истории жизни». Ученый говорит, что большинство жестоких преступлений отличаются низким эмоциональным интеллектом, люди не в состоянии понять других, видят только себя, свои потребности и свои удовольствия. «Такому человеку трудно представить, что чувствует другой человек, когда его поджигают или истязают. У них нет зеркальных нейронов, реагирующих при виде страданий других. Это и есть так называемый зеркальный интеллект».

 А в полиции жалуются на нехватку финансирования. До резонансных убийств уровень доверия в Литве к стражам правопорядка был высок – 62%. Но начались времена экономии. По сравнению с 2008 годом бюджет литовской полиции сократился на четверть. Не хватает экипажей. А с вступлением в 2011 году закона против насилия в семье появились тысячи дополнительных вызовов.

Теперь не то что топор – руку поднять на члена семьи не имеет права глава семейства. И вот парадокс: на сообщение о рукоприкладстве спешат, а тем временем в другом месте людей убивают топором. Но как упредить? Скандал он и есть скандал, не угадаешь же, что один из тысяч закончится убийством. На какой же спешить?

 Ведь из-за сокращения финансирования в большинстве сельских районов Литвы по ночам осталось вообще по одному дежурному экипажу. Людей не хватает. Возраст более половины патрульных позволяет вообще уйти на пенсию. Молодежь не приходит. Зарплата начинающего полицейского не превышает 1200 литов на руки (1 лит = 12,5 рублей). Результат? В Бельгии на 100 тысяч – более 370 полицейских, в Чехии — 408, в Испании — 473. В Литве — 320.

 Конечно, в такой ситуации полиция не способна упредить все преступления. Премьер-министр Альгирдас Буткявичюс пообещал увеличить финансирование полиции. Но и это не станет окончательным решением проблемы, так как причины и в экономике, и в социальной сфере, и в духовной, и в культурной. И возвращение смертной казни удовлетворит лишь запрос общества, но не решит проблему. Число желающих вернуть расстрелы в Литве растет и уже приближается к половине населения.

 Но даже если депутаты вернут смертную казнь, что сомнительно в условиях Евросоюза, то и тут власти столкнутся с непростой проблемой: а кто и как будет расстреливать? Этот вопрос уже возникал после распада СССР. Команду исполнителей приговора оказалось собрать непросто.

 В Литовской ССР не приводили в исполнение смертные приговоры – осужденных отвозили в другие места. С обретением независимости эта функция перешла республике. Ходят упорные слухи, что приговоры в Литве стали приводить в исполнение… на автомобильной трассе в специально оборудованной автомашине. Осужденному говорили, чтобы собирался в баню, но в итоге сообщали об отклонении помилования, везли за город, на обочине останавливали микроавтобус, двигатель не выключали, клали преступника на пол и приводили приговор в исполнение.

 Правда, последний расстрельный приговор в Литве — лидеру преступной группировки Борису Деканидзе — привели в исполнение, как говорят, не в микроавтобусе, а то ли в бане, то ли в одном из помещений Лукишкской тюрьмы в Вильнюсе. Боялись, что его могут отбить члены так называемой «вильнюсской бригады», которую он возглавлял. Деканидзе приговорили за организацию убийства популярного журналиста Витаса Лингиса, который и писал об упомянутой шайке.

 Этот последний смертный приговор в Литве был приведен в исполнение в 1995 году. С тех пор общество содержит маньяков и убийц в тюремных камерах. Конечно, не в норвежском «отеле», как убийцу 77 человек Андерса Брейвика. Но ведь живут…

http://svpressa.ru